Майэмирская культура
Послекарасукское развитие материальной культуры на Алтае во многом совпадает с тагарским Минусинской котловины и датируется VII-IV веками до н.э.
Этот период назван Майэмирским по названию Майэмирской степи у истоков Нарыма в Восточном Казахстане, где в 1911 году А.В.Адрианов раскопал небольшую серию курганов, содержавших материал по начальной стадии развития культуры ранних кочевников Алтая. Позже были исследованы курганы в верховьях Бухтармы в Восточном Казахстане и у села Черновая Смоленского района Алтайского края.
Майэмирскими предложил называть алтайские "древности" предскифского времени М.П.Грязнов, видя в них отражение определенного этапа в истории культуры алтайских племен. Некоторые же исследователи не склонны выделять этот этап, относя его к раннему пазырыкскому времени. Они опираются на мнение того же М.П.Грязнова, что носители афанасьевской культуры энеолита-ранней бронзы приняли непосредственное участие в формировании общности кочевых племен Алтая скифского времени. В связи с тем, что в горных районах Алтая не были получены какие-либо материалы развитой и поздней бронзы, М.П.Грязнов утверждал, что "в то время как в степях сложилась и развивалась андроновская культура, а затем культуры карасукского типа, в горах Алтая по-прежнему жили афанасьевские племена с их охотничье-скотоводческой культурой, не изменившие существенно своего этнографического облика...". По сути, это означает, что народы Алтая из каменного века, минуя бронзу, сразу перешли в железный век.
Для майэмирского Алтая наблюдается мощное влияние тагарского центра на Енисее. Керамика, бронзовые орудия и украшения Алтая в майэмирское время практически полностью копируют соответствующие тагарские образцы, причем это влияние прослеживается и позднее, уже в пазырыкскую эпоху.
Говоря о происхождении культуры кочевников Алтая и Восточного Казахстана в раннескифское время, необходимо также учитывать влияние народов сопредельных территорий, в частности, северо-западной Монголии и Тувы. Явное сходство древностей этих регионов указывает на наличие культурных связей народов Алтая и Восточного Казахстана южнее Саян на восток, с областями, откуда в первую очередь могли проникнуть представители монголоидного элемента, который был обнаружен, например, в Туектинском могильнике. В последующее время именно через Туву и Северную Монголию будут развиваться этнические и культурные связи Алтая с Центральной Азией и северным Китаем. Поразительные совпадения в технике и формах вещей, а также в содержании изображений заставляют предполагать наличие постоянных связей Алтая с Монголией и северо-западным Китаем (Синьцзян-Уйгурский АР КНР). Однако очень скудный раскопочный материал пока не позволяет выявить хронологию, следовательно, и направления этих отношений.
К сожалению, на настоящий момент древности северо-западной Монголии, сопредельной с Алтаем, изучены крайне слабо. Однако, исследования в граничащей с ней с севера Туве, территории, близкой также и к Минусинской котловине, показывают явное тяготение к Алтаю. Так для VI-IV веков до н.э. там часты погребения с конем, распространенные на Алтае, но не характерные для других территорий. Велики и вещевые аналогии. Черешковые стрелы, найденные в погребении у села Успенского и в курганах на левом берегу реки Бегре, правого притока Бий-хема, а также найденные в урочище Улух-Ковы мусаты и втоки особенно близки к алтайским. То же касается и конского снаряжения, состоящего из железных и бронзовых кольчатых удил, многочисленных кабаньих клыков, украшавших уздечные ремни, бронзовые конические бляшки, нанизанные на ремни, и округлые обоймы, прикрывавшие их скрещения, имеющего полные аналоги с находками в туектинском могильнике. Схожесть инвентаря Алтая и Тувы позволяет некоторым ученым даже высказывать мнение о некоторой аржано-майэмирской общности.
Таким образом, несмотря на значительное влияние тагарского центра в Минусинской котловине, начиная с конца VII века до н.э., на Алтае получают распространение новые формы, указывающие на развитие иных направлений связей алтайского населении. Так бронзовые изделия, обнаруженные в Забайкалье, несмотря на общую близость к тагарским, продолжают сохранять некоторые карасукские черты, быстрее изжитые в Минусинской котловине. А позднее, с V века до н.э. в Забайкалье распространяются новые формы, более близкие к Алтаю, чем Минусинской котловине. Это связано с крупнейшими изменениями в истории и культуре всей Срединной Азии в IV-III веках до н.э.
Черты общности культурно-исторического развития сибирских народов прослеживаются еще в афанасьевское время. Андроновская эпоха отличалась еще большим сближением востока и запада евразийских степей от южного Урала до Енисея. Затем, несмотря на ограниченное распространение собственно карасукских комплексов, карасукская бронзовая индустрия способствовала расцвету бронз на широчайших пространствах Сибири, Урала и Среднего Поволжья. Вместе с тем распространение получает и древняя звериная орнаментация, великолепные образцы которой именно в это время с исключительным единством стиля распространились в степях Ордоса, в Забайкалье и на Енисее, на Алтае и Урале. Раннетагарское время явилось тем периодом в истории Сибири, когда вновь расширились культурные связи. Тогда была подготовлена почва для нового, скифского этапа историко-культурного развития древнего населения Великой Степи от Забайкалья до северного Причерноморья, отличавшегося еще большей общностью. Скифы на западе, савроматы в Поволжье и южном Приуралье, массагеты в Средней Азии, тагары на Енисее, майэмирские, а затем пазырыкские племена на Алтае, население Прибайкалья, Монголии и Ордоса пользовались одним оружием, одинаковой конской сбруей, сходными украшениями, использовали одни и те же образы в искусстве. Конечно, их различали местные особенности, что, однако, не могло ослабить исключительной близости их культуры.
Майэмирская культура, таким образом, маркирует переходный период на Алтае, характеризующийся ослаблением тагарских традиций, продолжавших сохраняться в том или ином виде в Минусинской котловине еще довольно продолжительное время, и сложением новых, собственно скифских культурных традиций, наиболее ярко проявившихся в пазырыкское время.
Погребальные обряды
Памятники майэмирской культуры представлены каменными курганами с насыпью из массивных скальных обломков с двойным или одинарным кольцевым ограждением. Как и в предшествующий карасукский период, погребения выполнялись в каменном ящике или в грунтовой яме. Могильные ямы четырехугольной формы ориентировались с запада на восток и имели глубину около 2,5 метров. Южная половина могилы обычно была вырыта до полной глубины, и на дне ее стоял сруб из деревянных лиственничных плах высотой до 1 метра, покрытый узкими плашками. Северная половина могилы была более мелкой.
Среди майэмирских курганов отчетливо выделяются богатые и бедные погребения. "Бедные" захоронения представлены, как правило, небольшими курганами, в которых умершие погребены в простых грунтовых ямах, инвентарь этих курганов сходен с карасукским и в общем небогат. Встречаются и "фамильные" кладбища, вероятно, знати, которые представляли собой цепочку расположенных с севера на юг курганов. К их числу относится и сам Майэмирский могильник. Богатые курганы достигали 15 метров в диаметре и до 1 метра в высоту и содержали обширные могильные сооружения из дерева и камня.
Фамильные кладбища свидетельствуют не только о накоплении богатств, но и о передаче их по наследству из поколения в поколение. Судя по размерам этих сложенных из земли и камней курганов, для их постройки требовались усилия целого племени.
Позднемайэмирские памятники объединяет с древнейшими майэмирскими прежде всего полное сохранение курганной конструкции и обряда. Наиболее детально это удалось выяснить при раскопках в 1937 году четырех курганов у села Туекта в Онгудайском районе Республики Алтай.
Все четыре исследованных кургана представляли собой округлые невысокие насыпи высотой до 0,7 метра и диаметром до 12 метров. Они были сложены из крупных скальных обломков, весом до 30-40 килограммов, обильно пересыпанных землей. Снаружи курганы были сплошь задернованы и резко отличались от соседних огромных курганов пазырыкского типа, насыпанных из чистого, более мелкого камня и поэтому лишенных растительности.
Под насыпью со следами грабительского хода открывалась четырехугольная яма длиной с запада на восток до 3 метров, шириной до 2 метров и глубиной до 3,5 метров. Дно ямы не всегда было ровным. Так в кургане №8 южная половина ямы была глубже северной на 65 сантиметров. В более глубоких, южных, частях могильных ям были открыты остатки срубов из покрытых корой лиственничных плах, так, что покрытие находилось на одном уровне с дном более мелкой, северной, половины.
К сожалению, все четыре кургана пострадали от грабителей, вследствие чего все погребения людей были нарушены. Лишь в одном случае удалось установить положение покойника головой на восток скорченно на боку, что является пережитком обычаев бронзового века.
Отличительной особенностью захоронений майэмирского типа является традиция захоронений с конем, затем распространившаяся на соседние регионы. Причем эта традиция прослеживается на Алтае как в скифскую, так и в последующую тюркскую эпоху, что позволяет говорить о том, что она не прерывалась, в отличие от сопредельных территорий, куда она, очевидно, была привнесена извне.
Конь располагался, как правило, на возвышенной части, хвостом на запад. В некоторых случаях захоронений с несколькими конями их расположение и ориентация варьировалась в зависимости от размеров могильной ямы.
Также в майэмирское время появляется традиция установки вблизи курганов очень схематично обработанных оленных камней и стел без рисунков. Эта традиция сохранилась и распространилась уже в тюркскую эпоху в установке балбалов с выбитыми на них изображениями умерших.
Инвентарь
Наконечники стрел можно разделить на несколько типов. Бронзовые трехгранные черешковые наконечники, со слегка округленными гранями. Ближайшей их аналогией является черешковая стрела, найденная в раннетагарском кургане у села Кочергино (Красноярский край), близки к майэмирским и черешковые бронзовые стрелы из савроматских погребений у села Покровка около Оренбурга, однако покровские более вытянуты, хотя и не утратили еще округленности граней. Встречаются также бронзовые втульчатые наконечники. Костяные стрелы черешковые, трехгранные. В них явно видно подражание бронзовым.
Бронзовое оружие представлено ножами с дугообразными обушками, украшенными сверху изображениями хищников, выполненных с типичной для раннетагарских скульптур массивностью форм.
Найденный массивный параболоидный вток с остатками деревянной рукоятки свидетельствует о наличии у майэмирцев наряду с кинжалом также и типично тагарского оружия - клевца.
Железный крюк, найденный возле рукоятки кинжала, очевидно служил для подвешивания ножен к поясу. По форме он близок к бронзовым крюкам, найденным в других нозднемайэмирекпх курганах Алтая. От самих поясов уцелели лишь разрозненные части. Ремни были украшены коническими бронзовыми бляхами и четырехугольными обоймами, также имеющие явное сходство с тагарскими.
Конская сбруя представлена бронзовыми двусоставными удилами со стремянообразными концевыми ушками. По бокам лошади обнаруживаются бронзовые пряжки с неподвижным крючком-запором спереди, надолго ставшим господствующим на Алтае в скифское время. Уздечные ремни, скрученные в круглый жгут, были унизаны бронзовыми бочовковидными бусинами и обоймами с отверстиями для прикрытия ременных скрещений. Типичным украшением уздечки этих древнейших на Алтае погребений с конем являлись также кабаньи клыки. У корня они просверлены крестообразно, очевидно, для закрепления на уздечных ремнях.
Аналогичные бронзовые бляхи в виде клыка кабана найдены в Минусинской котловине. Отсутствие подобных украшений в других областях Сибири еще раз подчеркивает близость майэмирского Алтая и тагарской Мунусы.
Трансформация майэмирской культуры
Дальнейший этап развития майэмирской культуры связан с проникновением на Алтай новых скифо-сакских образов и, самое важное - появлением изделий из железа (это и железные кинжалы, и элементы конской сбруи).
Хронологически он относится к V-IV веку до н.э. Это стадия, близкая савроматской культуре Приуралья и Поволжья, на Енисее ей соответствует начало второй стадии тагарской культуры.
Для этого времени в Южной Сибири можно отметить одну особенность. При богатстве звериных мотивов в орнаменте еще господствуют местная стилистика, объединяемая в единый скифо-сибирский стиль лишь в пределах общих архаичных форм.
Сравнение позднего майэмирекого Алтая с тагарским Енисеем обнаруживает все еще много сходства между ними, но и много различий. На Алтае, например, явно быстрее вырабатываются новые формы орудий. Тагарские же железные кинжалы еще долго будут воспроизводить свои бронзовые прототипы, придерживаясь даже их "грацильных" пропорций. Железные кинжалы Алтая уже в начале их производства создаются по совершенно новым принципам, приближаясь в этом отношении к скифскому западу и ирано-сакским образцам.
В целом поздний этап майэмирской культуры может быть с небольшими оговорками назван раннескифским. Однако же имеет еще много отличий от последующего пазырыкского, собственно скифского. В частности, так называемая "скифская триада", включающая элементы вооружения, конское снаряжение и предметы искусства, выполненные в "скифском зверином стиле", лишь только начинает приобретать единые черты, утрачивая территориально зависимые архаичные формы.
|